Координаты парковки перед пляжем: 35.138259N, 24.529531E
В центре южного побережья лежат три пляжа, следующие друг за другом: дюны Святого Павла, Триопетра, Лигрес. Даже на фоне великого разнообразия критских пляжей, эти три выделяются своим мощным воздействием на человека. Аура у них различна, но терапевтический эффект позволяет объединить их в единое целое. За очищением души от заноз и разочарований кто-то идет в церковь, кто-то едет в Гималаи. А я – сюда. И потому эту троицу, протянувшуюся вдоль моря, называю Золотой нитью.
Правда, Лигрес вплелся в нее только в эту поездку. За него благодарю Олега Овчинникова (Xlnz) и Олю Агееву. Если два незнакомых меж собой человека говорят об одном пляже практически одинаковыми словами, суть которых сводится к выражению «там — кайф», это интригует. Пропустить такое место мы не могли и потому однажды утром направились к Лигресу.
Когда, миновав горы и ущелье, дорога заскользит к побережью, с холма перед деревней Керамес откроется вид на Золотую нить, точнее, ее часть. Слева направо: бухта Агиос Павлос, следом – каменные паруса Триопетры, и дальше, невидимый под нависшей скалой, Лигрес:
Серпантин спускается к площадке перед парой апартаментов с тавернами. Это конечная точка маршрута. Мы приехали. Под нами Лигрес – пляж, разделенный пополам каменными глыбами.
На Лигресе, к счастью, нет лежаков и зонтиков. Редкие деревца, обломки скал да дюны. Народу немного. Наверное, даже летом тут можно найти уединение.
Понырять в тот день не удалось – волны ходили высокие, гибельные для некоторых морских жителей:
Набесившись в волнах, мы ложились на мелкую округлую гальку, зажмуриваясь, когда пена накрывала нас с головой.
Обедать пошли в таверну «Лигрес». Сели на открытой веранде, глядящей в море. Негромкое регги да перестук нитей с ракушками на ветру…
В сущности, Эмир Кустурица прав: жизнь — чудо…хотя, конечно, не он это первый придумал.
После обеда Денис остался на веранде – читать новости и пить кофе в настоящей мужской компании: не знаю, есть ли среди владельцев и персонала женщины, мы видели только мужчин. Длинноволосые, с серьгами в ушах, улыбающиеся.
А мы с Аленкой пошли купаться. На восточную часть пляжа, за скалы.
В самом дальнем конец пляжа, уходящем к Триопетре, колыхались в разогретом воздухе несколько силуэтов. А кроме них никого. Все огромное пространство принадлежало нам. Точнее, нет. Мы были его частью.
Скинув купальники, убежали прыгать в волнах.
Сколько времени мы провели на пляже? Ровно столько, чтобы свобода и радость пропитали нашу кожу как загар, когда ходишь нагишом. Собирали разноцветные камешки, брели вдаль, мокрую от брызг, купались. Когда сидели в полосе прибоя, солнце пускало искрящуюся дорожку до наших пяток. А когда оно стало клониться к западной кромке моря, мы оделись и не спеша пошли назад.
Уезжая с Лигреса, мы увозили его с собой. И поныне мне не составляет труда услышать его гул.
По пути нарвали гранатов у обочины. Октябрь – их сезон. С критскими грантами действует то же правило, что и с апельсинами: снаружи страшные, сладкие внутри. Шкурка гранатов блеклая и пятнистая, мякоть вокруг косточек – бледно-розовая, но очень сочная и нежная.
Пока ехали к Калипсо, то и дело притормаживали на вершинах холмов. И неудивительно. Ведь, даже «на небе только и разговоров, что о море и о закате», что уж говорить о нас, смертных:
В номере попадали в кровати и мгновенно заснули. Где-то на свете существовали усталость, совещания и общественный транспорт. Но не здесь. В наших снах был песок и волны Лигреса. Проснулись мы свежими и отдохнувшими. Очень кстати, между прочим. Учитывая, что за день нам предстоял.